Он учился у Георгия Товстоногова и еще «зеленым студентом» был знаком со многими именитыми людьми творческой литературно-актерской среды. Бредил театром с юных лет. Ему скучно было жить, по его же признанию, но нескучно было ставить спектакли. Все это — о Каме Гинкасе, вот уже полвека продолжающем удивлять своего зрителя.
Рождение
По национальности Кама Гинкас — об этом можно догадаться уже только по имени — еврей. Нация как нация, не лучше и не хуже других. Однако всем известно, как к евреям относились в середине минувшего столетия, особенно в годы Великой Отечественной Войны. А именно перед войной Каме и выпало появиться на свет, уже крохотным малышом познав гонения и беды.
Счастливое событие в жизни его семьи случилось седьмого мая сорок первого года. Родным городом будущего режиссера стал литовский Каунас. Отец маленького Камы, Моня (другой вариант — Мирон), был врачом. В свое время он закончил Каунасский медицинский институт. Сам Кама Гинкас впоследствии в своих воспоминаниях о детстве и отце говорил, что частично пошел по стопам отца – тот был начальником, и Кама стал начальником. Правда, в разных областях – Кама в театре, а его отец – на скорой помощи. Впрочем, это случилось уже несколько позже – после войны. А тогда, в сорок первом, шестинедельного Каму, совсем малыша, вместе с родителями загнали в каунасское гетто. Там они пробыли долгих полтора года. Об этом времени Кама, разумеется, ничего не помнит. То, что знает – знает лишь по рассказам родителей.
Через полтора года семье Гинкасов удалось сбежать. Кама Гинкас не знает, когда точно это случилось, известно ему лишь, что побег совершился тринадцатого числа — его мама всю жизнь любила число тринадцать именно по этой причине. В конце марта 1944 года в гетто Каунаса произошло жестокое изъятие (и, разумеется, убийство) детей. Гинкасы сбежали незадолго до этого.
Некоторое время они скрывались у литовских знакомых, которые согласились приютить их. Обычно литовцы предавали евреев, но той семье можно было доверять. Кама вспоминал, что очень ему запала в душу серебряная ложечка, которую он увидел в этом доме. Видимо, для малыша это было настоящим потрясением — после ужасов гетто держать в руках серебряную ложку.
Знакомство с театром
Еще в пятилетнем возрасте маленький Кама твердо знал: артист — самая замечательная профессия. Артист потрясает публику! И Кама хотел «потрясать». Он решил, что непременно станет артистом. У Камы был свой кукольный театр, он делал какие-то домашние постановки. А когда ему исполнилось пятнадцать, он впервые оказался в тогдашнем Ленинграде — поехал в гости к тете Соне, папиной сестре. Помимо хождений по улицам и музеям города на Неве довелось юному Каме побывать и на одном из спектаклей легендарного Георгия Товстоногова. Подросток был потрясен и еще больше укрепился в желании стать актером.
Попытка номер раз
После окончания школы в Каунасе Кама Гинкас отправился прямиком в приемную комиссию актерского факультета в консерватории Вильнюса. Он был уверен в себе — тем большим ударом стали для него слова о том, что его внешние данные не соответствуют внутренним. Иными словами, Каму не взяли. Тогда он посчитал, что дело во внешности, не догадываясь, что по природе своей он попросту не актер.
В таких расстроенных чувствах Кама Гинкас буквально в те же самые дни и встретил свою школьную учительницу, с которой когда-то ставил сценки в самодеятельности. Выслушав обиду бывшего ученика, педагог посоветовала ему поступать на режиссерский факультет в Ленинграде. Подобный вариант Каме никогда не приходил в голову, но — отчего бы не попробовать? И он, недолго думая, поехал в северную столицу.
Попытка номер два
В Ленинград Гинкас прибыл совершенно не подготовленный. Что за режиссеры будут принимать, да что нужно выучить, да какими знаниями владеть из истории, литературы — ни о чем таком Кама и не ведал. Но каким-то чудом прошел первые три конкурсных этапа у мэтра — Георгия Товстоногова.
А на последнем — коллоквиуме, где требовалось быть подкованным в разных гуманитарных областях — срезался. Однако уже к тому моменту успел влюбиться и в Товстоногова, и в режиссуру. Кама вернулся домой, твердо зная, что рано или поздно станет режиссером.
Попытка номер три
Кама собирался поступать исключительно к Товстоногову, а потому впереди было долгих три года подготовки. Отец, желавший, чтобы сын пошел по его стопам, настаивал на поступлении Камы в медицинский, однако Кама проявил строптивость. Это вызвало некоторое обострение в отношениях с отцом, усугубившееся в дальнейшем – ведь Кама все-таки поступил на актерский факультет. Сам режиссер вспоминал в одном из интервью, что отец тогда уязвил его словами о поступлении его одноклассников в престижный архитектурный институт, и назло отцу Кама, у которого с чертежами всегда было «очень не очень», тоже решил, что в архитектурный поступит. Он готовился, работал копировальщиком чертежей, несмотря на то, что архитектурой никогда не увлекался. Так и поступил в архитектурку, но одновременно с этим прошел и на актерский. Разумеется, последний он и выбрал. Там и учился те три года, что оставались до поступления к Товстоногову. А отец все это время с сыном не разговаривал.
По прошествии трех лет Кама Миронович Гинкас вновь появился на пороге дома своей тетушки в Ленинграде. С таким настроением, которого, по его собственным словам, у него больше никогда не было – на подъеме, что называется. С этим настроением он поехал в институт, прошел все конкурсные туры и был зачислен на режиссерский факультет к Георгию Товстоногову – туда, куда и стремился. Именно там, кстати, на экзаменах, и состоялась его судьбоносная встреча с будущей супругой, Генриеттой Яновской. Однако об этом подробнее мы расскажем далее.
После института
После окончания учебы – а произошло это в 1967 году – Кама Миронович Гинкас (на фото), по его же собственному признанию, некоторое время был безработным. Как, впрочем, и его супруга. Жили бедно, но дружно. А в том же шестьдесят седьмом году Каме улыбнулась удача. Он поставил спектакль по одной из пьес Виктора Розова в Рижском театре драмы. После этого у молодого режиссера началась полоса активной творческой деятельности.
В течение трех лет он работал в Ленинграде, а в семидесятом году уехал в далекую Сибирь, в Красноярск. В течение двух следующих сезонов Кама являлся главным режиссером тамошнего Театра юного зрителя и его спектакли неизменно пользовались у горожан большим успехом. С самого начала карьеры спектакли Камы Гинкаса и его самого стали называть острыми. Подобной манеры режиссуры мэтр – а сейчас Гинкаса можно назвать именно таким образом – придерживается до сих пор.
Москва
В начале восьмидесятых годов режисер Кама Гинкас справедливо решил, что Москва творческому человеку дает больше возможностей, и они с семьей переехали в столицу нашей Родины. За следующие семь лет Гинкас сменил несколько подмостков — был он руководителем театра имени Моссовета, «режиссерил» на сцене Художественного театра, был «дирижером» театра имени Маяковского. Но с 1988 года в его жизнь ворвался столичный ТЮЗ, и ему Гинкас верен до сих пор.
Заслугой Камы Мироновича по праву можно назвать то, что он привнес, в детский по сути своей театр, элемент «взрослости»: на сцене ТЮЗА идут сейчас не только красные шапочки и курочки рябы, можно там увидеть и замечательные спектакли Камы Мироновича Гинкаса по Достоевскому или Чехову, Уайльду или Шекспиру. Супруга Камы Генриетта трудится вместе с ним, и это поистине прекрасный творческий тандем.
Признание
Как уже было упомянуто выше, Гинкаса называют «острым» режиссером, и это, разумеется, нравится далеко не всем. Однако свои почитатели у Камы Мироновича имеются, и наград тоже хватает. Среди них — премия Станиславского, премия Товстоногова, Государственная премия России, а также звание народного артиста, полученное пятнадцать лет назад.
Личная жизнь
Как говорилось выше, с супругой Генриеттой Яновской Кама Гинкас познакомился при поступлении на режиссерский. Они вместе проходили экзамены и даже играли друг у друга в этюдах, вместе поступили и потом уже не расставались. Поженились, еще будучи студентами. Просто, уехав однажды на каникулы домой, Гинкас понял, что без Яновской ему плохо.
Сам режиссер говорит, что со своей супругой они — как Сакко и Ванцетти, вдвоем на одном электрическом стуле, делят пополам все, что происходит в жизни. Возможно, именно в этом секрет их семейного счастья. У четы режиссеров двое сыновей — Донатас и Даниил. А еще девять или десять внуков. Как шутил Гинкас в одном из интервью, они никак не могут подсчитать точное число.
Такова биография Камы Гинкаса, прекрасного режиссера и просто хорошего человека.